Когда вы слушаете  музыку, вы можете следить за ее развитием, за тем, как чередуются разные музыкальные темы, как они изменяются, разрабатываются. А можете и воспроизводить в своем воображении какие-то картины, образы, которые вызывает звучащая музыка. При этом ваши фантазии наверняка будут отличаться от того, что представляет себе другой человек, слушающий музыку вместе с вами.

Существует много музыкальных произведений, в которых композитор в той или иной форме разъясняет слушателям их содержание. Так, свою первую симфонию Чайковский назвал «Зимние грезы».Первой ее части он предпослал заголовок «Грезы зимней дорогой», а второй - «Угрюмый край, туманный край»  

Например, симфоническая сюита «Шехеразада»  создана Н.А.Римским-Корсаковым  по сюжету арабских  сказок «1000 и одна ночь».

 Одна из наиболее ярких «восточных» партитур Н. А. Римского-Корсакова, «Шехеразада», погружает нас в атмосферу звучания восточной музыки с её характерными интонациями и прихотливыми мелодическими изгибами, с инструментальными тембрами, воссоздающими сказочный, почти фантастический музыкальный колорит.

В течение лета 1888 года Римским-Корсаковым была написана «Шехеразада» и впервые исполнена под управлением автора в сезоне 1888-1889 в одном из «Русских симфонических концертов», организованном музыкальным издателем и меценатом Митрофаном Беляевым. С тех пор это произведение приобрело большую популярность у слушателей.

Арабская рукопись «Тысячи и одной ночи» (1300-е гг.)

Источником вдохновения для создания сюиты послужило литературное произведение «Сказки тысячи и одной ночи».

Своё сочинение Римский-Корсаков предваряет небольшим программным вступлением:

Султан Шахрияр, убеждённый в коварности и неверности женщин, дал зарок казнить каждую из своих жён после первой ночи; но султанша Шехеразада спасла свою жизнь тем, что сумела занять его сказками, рассказывая их ему в продолжение 1001 ночи, так что, побуждаемый любопытством, Шахрияр постоянно откладывал её казнь и наконец совершенно оставил своё намерение. Много чудес рассказала ему Шехеразада, приводя стихи поэтов и слова песен, вплетая сказку в сказку и рассказ в рассказ.

Некоторые наиболее яркие эпизоды чудесных сказок Шехеразады стали основой симфонического сочинения Римского-Корсакова. Несмотря на то, что в сюите много самостоятельных эпизодов, героев, музыкальных тем, сюита объединена единым замыслом, который подчинён образу главного рассказчика – Шехеразады. Ведь она, обладая огромной эрудицией и богатейшим воображением, сумела не только спасти свою жизнь, но и создать огромный волшебный мир, полный невероятных чудес и приключений.

Римский-Корсаков называет эпизоды, использованные им в качестве программы для отдельных частей: «Море и корабль Синдбада», «Фантастический рассказ Календера-царевича», «Царевич и царевна», «Праздник в Багдаде и корабль, разбивающийся о скалу». Может быть, поэтому и музыкальное повествование строится как череда сказочных картин и главных героев с их характерными музыкальными темами.

Во вступлении слышится контраст между грозным султаном Шахрияром и пленительной Шехеразадой с самого начала.

В теме Шахрияра – повелительный унисон деревянных духовых инструментов, рисующий образ сильного и властного султана, могучего владыки своего государства, вольного свободно распоряжаться жизнью и смертью своих подданных.

Махмуд Фаршчиян. Рассвет. Восточный танец (1973)

А вот тема Шехеразады нежная и томная, исполненная певучей скрипкой соло. В ней слышится и волшебство арабской ночи, и чарующий голос молодой рассказчицы, и полный таинственности колорит дивных восточных повествований. 

Шехеразада рассказывает о легендарном моряке Синдбаде, который отправляется в плавание.  Рисуя море так удивительно красочно и точно, Римский-Корсаков, несомненно, обращался к своим воспоминаниям, связанным с морскими путешествиями.

Главная партия  – образ волнующегося моря. Она основана на теме Шахриара, однако теперь она становится темой героя сказки – отважного путешественника Синдбада, сохраняя суровый характер.

С ней контрастирует светлая  – тема Синдбадова корабля. Музыка ее удивительно тонко передаёт дыхание морской стихии, рисует бесконечную череду волн с белыми «барашками» на гребнях, корабль Синдбада-морехода, плывущий по спокойной шири океана. Но волнение моря постепенно нарастает, и теперь музыка рисует величие разбушевавшейся стихии. Но к концу части все успокаивается, и музыка вновь изображает картину ласково плещущегося умиротворённого моря.

Тема Шахрияра светлеет, как будто деспотический владыка под влиянием прекрасных сказок смягчился и дарует Шехеразаде ещё один день жизни, чтобы услышать продолжение.

Антон Пик. Иллюстрация к арабским сказкам «Тысячи и одной ночи»

 Слушаем:   "Море и Синдбадов корабль" - 1 часть сюиты "Шехеразада"

Анатолий Константинович Лядов (1855-1914), ученик известного русского композитора-сказочника Н. А. Римского-Корсакова, создал несколько симфонических миниатюр    (небольших пьес)   на сюжеты русского фольклора, сказочной фантастики. Среди них: картинка к русской   народной сказке «Баба-яга», сказочная картинка «Волшебное озеро»,    народное сказание  «Кикимора».

   Литературной основой «Кикиморы» А. Лядова стало одно из сказаний русского народа, записанное фольклористом-собирателем  И. Сахаровым.  В славянской мифологии Кикимора относится к злым богам. «Без привету, без радости глядит она, нечистая, на добрых людей; все бы ей губить, да крушить, все бы ей на зло идти, все бы миром мутить...» Очень подробно рассказывается о ней в «Сказаниях русского народа» И. Сахарова.  Именно его текстом композитор открывает партитуру   своего произведения: 

«Живет, растет Кикимора у кудесника в каменных горах. От утра до вечера тешит Кикимору кот-баюн — говорит сказки заморские. Со вечера до бела света качают Кикимору во хрустальчатой колыбельке. Ровно через семь лет вырастает Кикимора. Тонешенька, чернешенька та Кикимора, а голова-то у нее малым-малешенька, со наперсточек, а туловища не спознать с соломиной. Стучит, гремит Кикимора от утра до вечера; свистит, шипит Кикимора со вечера до полуночи; со полуночи до бела света прядет кудель конопельную, сучит пряжу пеньковую, снует основу шелковую. Зло на уме держит Кикимора на весь люд честной».

 

Слушаем "Кикимору" А.Лядова.                                

Произведение состоит из двух частей. Первая часть - Кикимора маленькая. Она лежит в хрустальной колыбельке, и волшебный кот-баюн поёт ей колыбельную.

Вторая часть сказки рассказывает о выросшей Кикиморе. 

Начинается она мрачно, тяжело. Это образ каменных гор, где живёт Кикимора. Но вот звучит колыбельная, которую поёт кот-баюн. В музыке слышен посвист (играют деревянные духовые инструменты) - это образ Кикиморы. Темы эти проходят дважды. В конце звучит тема хрустальной колыбельки. Её словно вызванивает музыкальный инструмент, который называется челеста. 

Второй раздел быстрый, он изображает злую, выросшую Кикимору. Слышится свист, шипение, злая возня Кикиморы. 

И симфония «Зимние грезы» Чайковского, и «Шехеразада» Римского-Корсакова, и симфонические миниатюры Лядова - примеры так называемой программной музыки.

Вы, наверное, уже поняли, что программной музыкой называется такая инструментальная музыка, в основе которой лежит «программа», то есть какой-то совершенно конкретный сюжет или образ.

         Программы бывают различными по своему типу. Иногда композитор подробно пересказывает содержание каждого эпизода своего произведения. Так, например, сделал Римский-Корсаков в своей симфонической картине «Садко» или Лядов в «Кикиморе». Бывает, что, обращаясь к широко известным литературным произведениям, композитор считает достаточным лишь указать этот литературный источник: имеется в виду, что все слушатели хорошо его знают. Так сделано в «Фауст-симфонии» Листа, в «Ромео и Джульетте» Чайковского и многих других произведениях.

 Встречается в музыке и программность иного типа, так называемая картинная, когда сюжетная канва отсутствует, а музыка рисует один какой-то образ, картину или пейзаж. Тогда программное содержание   претворяется  в чудесных  названиях  этих произведений. Таковы симфонические эскизы Дебюсси «Море». Их три: «От зари до полудня на море», «Игра волн», «Разговор ветра с морем». Вспомните и фортепианную пьесу К.Дебюсси "Лунный свет".

А в своих «Картинках с выставки» Мусоргский передал свое впечатление от некоторых картин художника Гартмана. Среди картинок, вдохновивших композитора, - «Гном», «Старый замок», «Балет невылупившихся птенцов», «Избушка на курьих ножках», «Богатырские ворота в древнем Киеве» и другие характерные и талантливые зарисовки.

Забавную пьесу «Балет невылупившихся птенцов» Мусоргский назвал скерцино - маленькое скерцо (сравните: шутка - шуточка). На рисунке Гартмана изображены будущие «звезды балета» - ученики балетной школы. Они пытаются «летать» - танцевать, но до «звезд» им еще далеко.

Композитор заменил юмористическое сравнение художника прямым подражанием. В музыке изображены быстрые, но неуклюжие движения птенцов - прыжки, бег, их нежный щебет. Отсюда необычно высокий, «птичий» регистр звучания (вся пьеса записана в скрипичном ключе).

Это скерцо - единственная в своем роде пьеса, в которой каждый такт украшен форшлагами и трелями. Вся пьеса от первой до последней ноты «щебечет» очень тихо и нежно (рр, ррр). 

В девятой «картинке» образ полон жизни и движения — «Избушка на курьих ножках»  или «Баба-Яга». У Гартмана был эскиз изящных бронзовых часов в виде избушки на курьих ножках. Однако фантазия Мусоргского изобразила совершенно другое — мощный динамичный образ Бабы-Яги.

В начале пьесы слышны какие-то стуки, сердитые выкрики, ворчание. Помните, как в сказках: «Баба-Яга вышла из избушки, сердито крикнула, костылем постучала — и подъехала к ней ступа с пестом и метлой;  села Яга в ступу, пестом погоняет, помелом след заметает; свист поднялся в лесу от полета страшной Яги, деревья до земли гнутся, птицы и звери от страха разбегаются». Все это замечательно передано в музыке Мусоргского. Здесь уже нет песенных мелодий, они неуклюжи и резки, как и сам страшный образ злой Яги. Вот уже начался ее полет, музыка становится быстрой, порывистой — мчится свирепая Яга и все сокрушает на своем пути. 

Затем наступает совершенно другая средняя часть пьесы, тихая и тревожная, полная неустойчивых звуков — то ли полёт, то ли ночной лес.

В третьей части резко врывается повтор первой темы, и завершается пьеса  переходом без  перерыва в финальную пьесу — «Богатырские ворота».

 «Богатырские ворота. В стольном городе во Киеве». Эта 10 часть сюиты основана на эскизе Гартмана к его архитектурному проекту киевских городских ворот. 4 (16) апреля 1866 года на Александра II было совершено неудачное покушение, в дальнейшем официально называвшееся как «событие 4 апреля». В честь спасения императора был организован конкурс проектов ворот в Киеве. Проект Гартмана, поданный на конкурс, был сделан в древнерусском стиле —  тяжелые столбы будто вошли в землю от ветхой старости, а на них опирается изящная арка, увенчанная громадным резным кокошником  со звонницей в виде богатырского шлема. Ворота создавали образ Киева как древнерусской столицы. Однако впоследствии конкурс был отменён, и удачный проект реализован не был.

Финальную пьесу сюиты Мусоргский создает в былинно-богатырском духе, с торжественными аккордами и перезвоном колоколов. В ней снова слышны интонации темы «Прогулки», но здесь она становится величественной и торжественной.

Открыто и прямо воспевается могучая сила народа. Создается яркая, живописная картина. С пением проходят странники, пришедшие из дальних краев в стольный град Киев. Заканчивается все произведение празднично и радостно, мощным перезвоном колоколов.

Ворота русских богатырей. Памятник величия и славы русского народа! 

Давайте  проследим,  как проявляет  себя  содержание  в произведениях  программной музыки  на  примере  цикла «Времена года» П.И.Чайковского.  Обратите  внимание, как строится цикл «Времена года»:  каждая пьеса имеет не только название,  соответствующее  названию  месяца,  но и ещё и обязательный  подзаголовок  и эпиграф, углубляющий  и конкретизирующий её содержание.

Январь – «У камелька», февраль – «Масленица», март – «Песня жаворонка», апрель – «Подснежник», май – «Белые ночи», июнь – «Баркарола», июль – «Песнь косаря», август – «Жатва», сентябрь – «Охота», октябрь – «Осенняя песнь»,  ноябрь – «На тройке», декабрь – «Святки».

    Слушая  пьесу «Ноябрь» («На тройке»), мы ощущаем  любование  ярким, предзимним, прозрачным днём. Вся широта и своеобразная  красота  русской природы  как будто  воплотилась в этой музыке – Чайковский  был одарён способностью в каждом явлении природы видеть и понимать что-то недосягаемо прекрасное, успокаивающее, дающее жажду жизни.

Тогда  почему  же для  пьесы  композитор выбрал  эпиграф стихотворения Н.Некрасова, на первый взгляд  совсем  не  подходящий к содержанию  музыки?

Не гляди  же  с тоской на дорогу,

И за тройкой во след не спеши,

И тоскливую  в сердце тревогу

Поскорей  навсегда заглуши.

А в самой пьесе  нет и отзвуков обещанной тоски  и тревоги,  которые звучат в стихотворении. Просто  можно сказать, что  программность  здесь  расширяет  музыкальный образ,  внося  в него смысловой  подтекст,  который  в одной  музыке  мы  бы  не уловили.

Вопросы для проверки:

1. Какую музыку называют программной?

2. Что свидетельствует о наличии программности в музыке?

3. Приведите примеры программной музыки.

4. Умейте узнавать темы 1-й части симфонической сюиты "Шехеразада" Н.Римского-Корсакова и пьес "Картинки с выставки" М.Мусоргского