^Back To Top
Позиция авторов и реакция церкви
«Мы рассматриваем Иисуса не как Бога, а как человека, оказавшегося в нужное время в нужном месте — говорил Тим Райс в интервью Time. Наша задача — рассказать историю Иисуса-человека. Думаю, под таким углом зрения величие его лишь возрастает».
Позже автор либретто говорил, что считает текст в религиозном отношении совершенно нейтральным. «Наше отношение к религии нельзя назвать ни положительным, ни отрицательным. В жизни этого человека произошли события, которые превратили его в легенду; то, что он был лишь человеком, ни в коей мере не принижает величие этой легенды. С другой стороны, время течёт, приближается XXI век и, думаю, всё больше людей воспринимают его не как Бога, но как символ добра, в самом общем смысле этого слова. Лично я не считаю Иисуса Богом. В опере его божественность не опровергается категорически и этот вопрос, полагаю, оставляется открытым».
Аналогичные взгляды высказывал в своих интервью Эндрю Ллойд Уэббер. Это вызвало негативную реакцию многих религиозных деятелей. «Такие авторы не способны создать ничего, что бы возвеличило Господа», пишет преподобный Э. Л. Бинум (Tabernacle Baptist Church). «Они не подлежат спасению, поскольку остаются глухи к голосу Бога. Христианину до́лжно держаться подальше от их антихристианского произведения»
Сюжет рок-оперы основывается на евангельских повествованиях и охватывает период от въезда Иисуса в Иерусалим до его казни на Голгофе.
В своём либретто Тим Райс в общем и целом следует евангельским текстам, но при этом по-своему трактует многие ключевые моменты библейской истории. Можно утверждать, что роль ведущего персонажа здесь отдана Иуде. в равной или даже большей мере, чем Иисусу: ему принадлежат первое («Heaven On Their Minds») и чуть ли не последнее слово («Superstar») (за исключением слов умирающего на кресте Иисуса) . Он производит, по крайней мере вначале, впечатление рациональной и последовательной личности, в то время как Иисус сильно эмоционален, чувствителен и, как оказывается, не вполне понимает цель собственной жертвы.
Иуда неустанно критикует Иисуса (за то, что тот по его мнению позволил событиям выйти из-под контроля, пошёл на поводу у толпы, в буквальном смысле слова «бого-творящей» его, разрешил Магдалине тратить на него дорогостоящую мирру и т. д. — последний эпизод имеется и в Евангелии) . По словам Иуды, Иисус в начале своей деятельности считал себя просто человеком и не выдавал себя за бога (Мф. 19:17), а затем перестал сопротивляться мнению толпы, что, по мнению Иуды, может кончиться плохо. На предательство он решается для того, чтобы предотвратить худшую катастрофу — бунт против римлян и последующее кровопролитие. При этом на Тайной вечере Иуда не скрывает своих намерений, более того, восклицает: «Ты сам хочешь, чтобы я сделал это» — и действительно, слышит в ответ: «Иди, что же ты медлишь!» . Когда Иуда начинает понимать, что Иисусу грозит смерть, в которой история обвинит только его одного, он сам себя объявляет жертвой («Зачем ты избрал меня для своего кровавого преступления?») . Логика Иуды такова: если Иисус — действительно сын Бога, значит, он всё предвидел заранее, сам расписал сценарий событий и пригласил его, Иуду, на роль «проклятого на все времена» .
Сам же Иисус неоднократно демонстрирует, что ему известно, что ожидает его лично, и при этом говорит об этом как о судьбе, не подлежащей изменению. В песне «В Гефсиманском саду» Иисус, как и в Евангелии, выражает своё страдание от этого знания и просит: «Забери от меня эту чашу, я не хочу вкусить её яду… » Однако, в отличие от Евангелия, здесь Иисус прямым текстом говорит, что он не понимает, зачем Бог-отец посылает его на смерть (лишь строит догадки: «Стану ли я более заметным, чем был ранее?» , «Будет ли всё, что я говорил и делал, более значимым?») .
Просит объяснить ему причину, по которой Бог-отец хочет, чтобы он умер, логику этого решения. Впрочем, если рассматривать это вспоминая эпизод Евангелия в Гефсиманском саду, известный как «моление о чаше» , то он свидетельствует, что человеческая природа Иисуса Христа, как носителя двух природ, на мгновения поколебалась в преддверии смерти, но была побеждена его божественной природой, в итоге приведшей к готовности добровольно принять чашу во имя воли Отца, как воли желающей только блага всем.
Поэтому поведение образа и драматизм ситуации несколько не соответствуют тексту песни, прояляя вольную фантазию автора текстов оперы. («Яви мне хотя бы крупицу своего вездесущего замысла» — англ. Show me just a little of your omnipresent brain). Упрекает отца в том, что он слишком увлечён кровавыми деталями его казни («где и как» ) и мало заботится об обосновании её необходимости («зачем» ) — англ. You’re far too keen on where and how, but not so hot on why. Наконец он всё же смиряется с предначертанием, добавляя, что устал от своей ноши («Тогда я был вдохновлён; сейчас я грустен и устал. В конце концов, я старался три года — кажется, что тридцать! Тогда почему боюсь закончить то, что начал?» ) Совершенно очевидно из игры актера что после колебаний он вдруг понимает суть.
Источник: Википедия
Э. Ллойд Уэббер - Суперстар
Э. Ллойд Уэббер - Увертюра
Э. Ллойд Уэббер - Пролог
Э. Ллойд Уэббер - Ария Иуды.
Э. Ллойд Уэббер - Колыбельная Магдалины
Э. Ллойд Уэббер - Гефсиманский сад
Э. Ллойд Уэббер - Раскаяние и смерть Иуды
Э. Ллойд Уэббер - Эпилог